Новости

Воскресное утро 9 апреля началось в селе Фунтово Астраханской области страшно. Руфия Караева поднялась в шестом часу утра. Сына Рамиса еще не было, хотя по субботам ему разрешали гулять до двух ночи - дольше обычного. Накануне в Фунтово шумела свадьба, и Рамис на семейной «шестерке», украшенной лентами, возил гостей. Потом поехал к своей девочке Ралине.

Рамиса мама увидела сразу же, как только вышла во двор. Он висел на металлической опоре прямо напротив дома, на пригорке. Вместе с Ралиной. На тех самых свадебных ленточках, которыми была украшена машина.

Из петли сына вынимал отец.

Ромео и Джульетта?

После похорон местный телеканал показал сюжет: родные Ралины Даутовой, мужчины, по обычаю несут гроб девочки на кладбище. Журналисты озвучили одну из версий следствия: самоубийство, предположительно «на почве сложных семейных отношений». Мол, ребята встречались, родители были против, и вот итог.

По двум селам - Фунтово, где жил парень, и Осыпной Бугор, где жила девочка, - прокатился глухой рокот. Все знали, что Караевы, родители Рамиса, души не чаяли в Ралинке.

- Они дочку на руках носили, - говорит Соня Даутова. - Мы тоже были не против, хотели только, чтобы дочка доучилась.
- Никто не был против, - хмурится подружка Ралины Гульнара. - Рамис, правда, очень хотел жениться, но Ралина его удерживала. Рамис все делал, как она скажет.

Откуда взялся шекспировский сюжет о влюбленных, которые из-за родовой вражды решили умереть вместе?

- Мы выдвинули эту версию потому, что, во-первых, ребята в этот день были приглашены на свадьбу к знакомым, а во-вторых, на эту мысль наводят свадебные ленточки. Возможно, этим они хотели что-то сказать. Никаких свидетельских показаний в пользу этой версии у нас нет, - заявил нам Александр Пряхин, следователь прокуратуры Приволжского района.

Вот и все. Нетрудно догадаться, что этой смертью кто-то что-то «хотел сказать». Но кто? И что?

«У меня сейчас все плохо…»

В машине нашли записку: «Ана, Ата, Мираз прошу исполнить мою последнюю прозьбу, пожалуйста, похраните нас Вместе. Спасибо. Рамис». Почерк сына мать узнала.

- Я не верю в это, - говорит Руфия. - Всю неделю сынок прямо летал.

Ралина тоже трагедий вроде бы не переживала: в последний день допоздна трудилась на огороде, назначала подружкам встречи на завтра. Правда, говорила о какой-то «черной полосе»: телефон украли, с сессией в колледже не ладилось. Но ничего катастрофического. А после смерти брат Расул нашел в компьютере, прямо на рабочем столе, флажок: «вскрыть, если что». Там оказались текстовые файлы, стертые за день до трагедии. Один из них, по словам Расула, восстановили. Там - снова про «черную полосу». Но ничего конкретного.

- Никто не верит в самоубийство, - качает головой подружка Гульнара. - Рамис как-то говорил Ралине: бросишь меня - повешусь. Но у них все хорошо было. Ралина только раз обмолвилась о каких-то сложностях, но отмахнулась: в воскресенье расскажу.

В воскресенье она уже не говорила. Но, стоя у этой вышки, невозможно поверить, что тихая девочка-турчанка и простой парень-туркмен с девятью классами образования, далекие от новомодных идей, питомцы мощной восточной культуры, для которой семья - святое, могли сделать этот шаг.



«Мы похоронили своих детей»

Два года назад сестренку Рамиса, 15-летнюю Роксану, сбила машина. Насмерть. Ее фото в доме на самых видных местах. Рамис переживал, стал еще внимательнее к матери, которая два года (!) не выходила на люди из-за траура. И вдруг - такое.

- Мы похоронили наших детей. Выходит, зря жили, - плачет мама Руфия. - Только маленький Мираз остался…

- Их убили, - зло говорит брат погибшей девочки Расул, омоновец. - Но это не докажешь. Милиция пробы с рук не взяла, а там должна быть ржавчина, если они сами влезали на вышку. У парня синяк под глазом, которого вечером не было. У сестренки - ссадина на спине. На капоте машины - вмятина. На это внимания не обратили.

Расул уверен, что с ребятами стряслась какая-то беда.

- У нас нет оснований подозревать, что к погибшим кто-то применил насильственные действия, - повторяет следователь. - Синяк под глазом у парня, по результатам экспертизы, давний. Больше повреждений нет. Ни признаков насилия, ни беременности у девушки мы не обнаружили. Алкоголя или наркотиков тоже нет. Причин брать пробы с рук у нас не было.

Прокуратура «ведет» три версии: самоубийство «из-за сложных семейных отношений», самоубийство из-за постороннего давления по «национальным или социальным мотивам». И насильственная смерть. Эту версию, по словам следователя, ничто не подтверждает. Как, впрочем, и остальные.

Похоронили ребят вместе, и хутора стоят оглохшие, будто не хватает здесь главного - двоих красивых, молодых ребят, которые надышаться друг на друга не могли.